 |
II. Острова и матерые земли
Ирина Ермакова "Колыбельная для Одиссея"
ВЕРЛЕН
Я дряхлый диссидент империи распада,
и орды варваров проходят сквозь меня,
но золотым пером, пока идет резня,
я правлю акростих бессильного заката.
В душе — сплошная сушь, ленивая досада,
слабеет под окном кровавая возня.
Как долго тлеет жизнь, не оживить огня,
и не о чем жалеть, и ничего не надо.
И нечего желать, и скучно помирать.
Все выпито... Бафилл, ты кончишь хохотать?
Все сказано — один! Все съедено — довольно!
Один — и пошлый текст, который сжечь пора.
Один — и подлый раб, надравшийся с утра.
Один — и пустота. И ничего не больно.
|
|
