 |
IV. Назвался Одиссеем
Григорий Кружков "На берегах реки Увы"
. . .
Полуполоманная судьба
еще что-то показывает, как телик
дарёный, — хоть и рябит, как вода,
если смотришь вниз, а не на тот берег.
Это не Дант, а страх говорит,
не Вергилий, а тот же страх заклятый,
ибо то же, что нам отбивает ритм,
отбивает носы у статуй.
Всякая вещь хороша, пока нова,
она мудренее старой,
без конца вываривающей навар
из уже не дающей навара
кости. Вещь отказывается вещать
и переходит в разряд штуковин,
которые не стоит включать
ни в сеть, ни в список местных диковин.
|
|
