 |
ГОЛОСА
№2, 1995
Сергей Николаев
* * *
Переоценка ценностей каждые десять лет...
Пересчитав овраги своих морщин,
Видишь - как странно - черное небо меняет цвет
На голубой, и в небе, не без причин,
Все колокольчики превратились в колокола.
Мимо собора вечно идешь домой.
В парке хлопочут птицы - такие, мой друг, дела.
В сущности, никакие. О, боже мой!
* * *
Молитва на "освящение колесницы".
Новенький мерседес цвета чернил и чёрта.
Владелец и красивая жена стоят по стойке смирно,
Как велел священник из местной,
Тоже новенькой, церкви.
Возле ограды клумба
С фиалками и тюльпанами.
Кадильница похожа на запчасть
От надежного двигателя "Дженерал Моторс".
Капот уже распахнут в терпеливое небо.
Святая вода высыхает на радиаторе,
Заменяя слезы праведников.
Священник фальцетом выводит "аллилуйя".
Довольный владелец теребит в кармане
Ключи, кредитную карточку
И баллончик с газом "Черемуха".
Легким кадильным дымком облака
Плывут, внимая молитвам
На исчезающем русском языке,
И качают престол безучастного Бога.
* * *
Побрякушки, носки, сковородки
Продают у метро. Приглядись:
Жизнь проходит - у смерти короткий
Разговор и алмазная высь.
Бесконечно далекая птица
Лебедь, Рыбы, Змея, Скорпион...
Люди спорят, хотят прицениться,
Пьют, едят, и пищит телефон.
Молодуха в киоске с цветами
Подсчитает свои барыши...
Вот и все... Только высь между нами!
Не толкайся, не плачь, не дыши!
* * *
У тамбура старухи-истерички
Кричат и огрызаются, как волки.
Ребенок спит в коляске, в электричке.
Мелькают в окнах дачные поселки.
Ребенок спит и будущее видит.
У тамбура студенты балагурят:
Один из них купил недавно видик!
Студента вдруг захватывает буря
Страстей нелепых, странных заморочек:
Достали карты, кружку, "Изабеллу" -
Ребенок спит, все видит и не хочет
Сказать: "Продуешь! Видик - ближе к телу!"
Кричат студенты: "Заходи с валета!"
Ребенок знает дело в этой драме -
В его руке растаяла конфета...
Мелькают в окнах дачи с гаражами.
* * *
Памятник. Ужас парящий. Простерта над площадью
Кепка в руке, и воркуют на лысине голуби.
Господи! Господи!.. Словно слепой, только ощупью
Пересеку эту площадь: to be или not to be -
Хлеб и вино или клейстер вонючий и отруби...
Серые тени становятся всё незначительней:
Только подростки теперь, убежав от мучителей,
Бросив уроки, одни возле монстра тусуются,
Фишки жуют, и смеются, и "Клинское" медленно
Тянут из банок, дымят сигаретами. Улица...
Площадь и памятник. Сыро, прохладно и ветрено.
* * *
У метро с гитарой инвалид
что-нибудь сыграет про судьбу.
Железобетон и оргалит...
И старуха шепчет: "Ишь ты! Бу-
бу-бу-бу-бу! Столько не живут!"
Оторвался хлястик у пальто,
сапоги резиновые жмут...
Не поможет, Господи, никто!
По ноге ударит турникет,
грозно рыкнет стражник молодой:
"Предъявите! Стой! Прохода нет!"
Над упавшим с приступом тобой
тихий ангел - белый санитар
медленно склонится: "Потерпи!"
Незаметный легкий-легкий пар
полетит по звездному пути.
|
|
