 |
МАСТЕРСКАЯ
№3, 2007
Геннадий Айги
Прошло уже полтора года со дня смерти большого русского поэта Геннадия Айги. Он умер 21 февраля 2006 года, а родился в ночь с 21 на 22 августа 1934-го, ему была присвоена официальная дата рождения 22-е, а он настаивал всегда на 21-м — как будто в его предвидении и циклическом мышлении заранее сливался день рождения и день смерти. Эта “магия причастности” звучит во всех текстах Айги: от самых ранних — конца 50-х — до последних, которые и представляются вниманию читателя.
Айги умер, но вокруг его имени поднимаются те же вопросы, что и при жизни: авангард это или не авангард, в чем секрет переводимости поэзии Айги и необычайной популярности ее на Западе, в то время как русский читатель остается в неведении о том, что в нашей литературе в конце XX века было столь необъяснимое явление. Известнейший французский философ Ален Бадью, составляя список из шести мировых поэтов, более всего повлиявших на развитие философии и поэзии (этот список начинается Гёльдерлином, а заканчивается Целаном, из русской поэзии присутствует только Мандельштам), делает оговорку, что, несмотря на то, что “век поэтов”, по его мнению, закончился, к этому списку необходимо добавить Геннадия Айги.
Айги часто называли верлибристом, пытаясь вписать его стих в общепринятые рамки. Тем не менее с точки зрения стихосложения стих Айги представляет собой то, что можно охарактеризовать как полиметрию: абсолютное большинство строчек написаны силлаботоническими размерами, но сочетание их и комбинации изначально свободны, будучи подчинены более сложному ритму. Интересно, что поколение молодых поэтов, вступивших в литературу уже в 2000-е годы, пытается развивать сходный тип стиха.
Публикуемые тексты представляют собой реконструкцию рукописных архивов Айги, над которыми мы работаем вместе с московской поэтессой Татьяной Грауз. Дело в том, что хотя в России Айги начал печататься достаточно поздно, практически все его законченные стихотворения (беловики) не раз были напечатаны при жизни либо здесь, либо за рубежом. Однако в нашем распоряжении огромное количество записей более или менее отрывочных или стихотворений, имеющих несколько вариантов с большим количеством исправлений. При реконструкции приходится не только останавливаться на одном варианте, но и восстанавливать дату и заглавие. Все стихотворения Айги снабжены датами: стихотворение поэта не пишется, а происходит. Свой текст Айги сравнивал с крестьянским домом, в котором обязательно должна быть крыша-заглавие, поэтому если заглавие не удается восстановить, то стихотворение так и называется “Без названия”.
Для позднего Айги характерен особый вид простоты, некое замедление и припоминание. Это теологическая полнота простоты: в стихотворении “Как бы это точнее” знак равенства не декоративный прием, а утверждение равенства части и целого.
Несмотря на то, что все неопубликованные тексты существуют только в рукописном виде, нашей задачей было максимально точное воссоздание зрительного облика стиха. Значимость графики, когда пробелы и расположение текста на странице приближаются по значению к непосредственно сказанному словами, помещают стихотворение в особенное пространство, которое можно назвать “покоящимся движением”. На существование в этом пространстве и на чтение в этом ритме необходимо настроиться.
Айги 2000-х обретает особую афористичность, ту афористичность, на которой сам поэт не настаивает, дает в скобках, а тем не менее на следующее утро просыпаешься именно с этим замечанием в скобках — (как это “с Богом” бывает).
Наталия Азарова
ГЕННАДИЙ АЙГИ
СНОВА — ВДРУГ
дрова как трупы
...вот это мы.
Из восклицаний.
28 фев. 2003
САД — К ОСЕНИ
С поклоном — Клоду Мушару
вдруг — “двинулся Бог”:
(словно распадаясь — сквозь ветки — направо:
— “о сад-сад” —
свет
синиц встрепенувшихся) —
вдруг
ниоткуда
давно —
(как это “с Богом” бывает...)
2002
КАК БЫ ЭТО ТОЧНЕЕ
я глазами ем
смерть
и грустью ем смерть
и грусть как губы
и то что ем жую
как ветки = смерть и
смерть = травы
22 июля 2003
Публикация Галины Куборской-Айги
Подготовка текста Наталии Азаровой и Татьяны Грауз
|
|
