|
ГОЛОСА
№2, 2008
Николай Гуданец
* * *
Небо вздуто пузырем
над раскисшим пустырем,
и не верится ни капли,
что когда-нибудь умрем.
Что когда-нибудь потом
нам придется обходиться
без небес и звонкой птицы,
вязкой глинистой кашицы,
ржавой рельсы под бугром.
И уже не повторится
ни метель, ни листопад,
рай кромешный, дивный ад,
как заломленной ресницей,
Божий мир щекочет взгляд.
НОСТАЛЬГИЯ
Я не смогу своей стране
теперь присниться,
затерян в рыжей тишине
пустой столицы.
Зато мне снится наяву
страна чужая,
я падаю в ее траву
и уезжаю,
пересекая львиный ров
и рай сосновый,
меняя лучший из миров
на тихий новый.
Страну меняю на страну,
поддавшись бреду.
На самом деле ни в одну
я не уеду.
* * *
Роща — слева, поле — справа.
Между — топкая канава.
Режут пухлые бока
об осоку облака.
Колыхание и блики.
Зябкий шелест. Пышный зной.
Запах шпал и земляники.
Одуванчик золотой.
|
