 |
ГОЛОСА
№2, 2010
Андрей Пермяков
КАРДИОЛОГИЯ
Оказалось, сбывается многое,
только поздно и наоборот.
Окруженный бетонными блоками,
медный лев лижет мраморный лед.
Точно в школе: чужое парадное,
в нехорошем порядке слова.
Что там Быков про “рыхлое, ватное”?
Что там тянется в лапах у льва?
Так хотелось градации серого
в сером мире принять за цвета.
Оля Фридман. По мужу — Неверова.
Обнимающая пустота.
Где-то после “Ты все еще с Севою?”,
между “стой” и “поедем ко мне”
лев легонько потрогает левую,
ту, что ближе к наружной стене.
ПЛАЦКАРТНОЕ
Говоришь, не бывает? Вот и я говорю: не бывает.
Облако проплывает и превращается в тень.
Белый вокзал проплывает, медленно уплывает
невероятно короткий, но убывающий день.
Мальчик на боковушке, только заснув, проснется,
станет похожим на девочку и на воздушный шар.
Девочка засмеется, кто-то еще засмеется,
розовый мячик покатится через плацкартный жар.
Правда ведь, не бывает. Дело не в расстоянии.
Скажем, по карте-двухверстке — один оборот колеса.
Общее нестроение, зимнее солнцестояние.
Смотрит с багажной полки игрушечная лиса.
ПЕРЫШКО
Желтым метет, метет.
Что не прошло — пройдет.
Только совсем стальное
не превратится в лед.
Воздух к двери бежит,
пыль на окне лежит.
Светлое, неживое,
в теплой руке дрожит.
Взрослые ждут врача,
комната горяча.
Кто прилетал за тобою
и не задел плеча?
|
|
