|
ГОЛОСА
№4, 2010
Дмитрий Румянцев
ЧИТО-ГРИТО
Птичка-невеличка — воробей, синичка.
Закурить пытался — отсырела спичка.
Огонек игривый выйти отказался.
Кобелек плешивый сзади привязался.
Паренек счастливый по платформе ходит.
Он — не я, а значит: молодость проходит.
И не жалко спички, но страшна осечка.
У синички в небе дрогнуло сердечко.
Кобелек залаял, сгинул на перроне.
Паренек с девчонкой промелькнул в вагоне.
...А моя подруга хороводит листья.
Эта осень — опись на вокзале жизни:
две перчатки, горечь, свитерок, пальтишко.
Словно сердце сжалось — в небе воробьишка.
STURM UND DRANG
я мещанин
А.С.Пушкин
абсурд абсент вопи артюр рембо
когда любовь вогнали под ребро
когда она жена верна жирна
вертящиеся вечно жернова
где мелет семя сладость слабость страсть
соломку подстели на стог упасть
с соломинкой изломанной во рту
корабль дураков опять в порту
корабль уродов пьяный как и ты
взбешенный от того что животы
подбрюдки там где красота должна
будить спасать офелия? жена?
полураздета в комнате и вяз
стучит в окно а ты в мечте увяз
рифмованной и в скепсисе густом
и может быть поэзия фантом
и фатум
оскорбивший быт-и-е
ты знал в жестокой жизни правда есть
в счастливом прозябанье простоте
и африка-афера не затем
чтоб умереть но с истиной союз
где музыка заката слаще муз
где векселя как вирши на руках
сон о семье
но стих звучит как страх
судьба не даст тебе второго шанса
на путь мещанства
УСТАМИ МЛАДЕНЦА
Вот мама. Вот ее плечо, рука,
прекрасные, как горы и река.
И я еще прошусь на эти руки.
Но очень скоро встану и пойду,
и горы, и ручей в горах найду,
и эхо колыбельной в дальнем эхе.
Ну а пока не знаю ничего.
Огромный мир. Я маленький его
насельник. И распластаны вполнеба
и листик, облетающий зазря,
и майский жук, и лапка муравья,
приближенные зрением. Но где бы
мне научиться подбирать масштаб.
Судьба моя. А я тростинкой — слаб —
врастаю в высь средь уличного гама.
И гамму чувств пытая в первый раз,
я не уйду в грозу от умных глаз —
от той зари, что называлась “мама”.
БОЛЬНИЧНЫЙ ЛИСТ
Лежит на койке старик.
Сопит, но к смерти привык.
А там, за левым плечом,
дорога вьется еще.
В тот детский дворик, где грязь,
да ходит посуху гусь.
Где ждут начала войны.
Глаза у женщин страшны.
Огромны. Напряжены.
Но ждут во двор пацаны...
|
