 |
ГОЛОСА
№3, 2012
Владимир Козлов
ПРЕДЕЛ ПОГРУЖЕНИЯ
С лодки завалиться спиной вперед,
будто в сон, позволяющий отдохнуть
от назойливых обязательств, — рев
под водой превращается в зуд,
остального и вовсе не слышно.
Наверху распирает ядреный день.
Медленно погружаясь и глядя, как
свет запутывается, преломляясь в волнах,
и отступает, погружаюсь в тень —
запонки тянут меня все глубже.
Ни малейшего шевеления до тех пор,
пока мир не обложит большая ночь,
и от ужаса вдруг, будто желчь, разливается мощь —
на могильной плите не написано ничего! —
пара гребков — и луна разрастается в солнце.
МОЛИТВА
Разбросанного по предбанникам паспортных столов,
коммунальных служб,
оставшегося на карточках среди незнакомых голов,
на поверхности луж,
разнесенного в детях, глазах, мыслях и кулаках,
в прилипчивой грязи подошв,
без малого стертого о дорогу, идущую издалека, —
и линию смыл уже дождь, —
собери меня, Господи, по бессчетным крупицам, найди
каждый мой мертвый волос, чтоб он
воскрешен оказался в самом конце моего пути,
где буду и я воскрешен;
собери меня, Господи, воедино — тебе ведомо одному,
как целое ладится из частиц,
на которые я рассыпаюсь, одолевая в итоге тьму
чем-то выпавшим из горсти;
собери меня, дай увидеть твой замысел, то, каким
ты задумал меня,
чем ты связывал пыль, из которой лепил,
не надеюсь понять,
но я верю: однажды, наверное, пред Тобой
мне доведется встать
таким, каким я и должен был быть, но с виной,
что не мог угадать.
|
|
