|
ГОЛОСА
№1, 1995
Сергей Островой
ВЕЛИКИЙ ЧАС
Сосны работали. День становился все чище.
Травы работали. Пахла июнем земля.
Кто-то мохнатый, подняв к небесам кулачище,
Громко стукнул по дереву. И окочурилась тля.
Лес был густой. Даже эхо гулять тут не смело.
Даже леший боялся заглядывать часто сюда.
И святая смола к прямодушным стволам прикипела.
И текла по корням из подземного царства вода.
Я любил здесь бывать. И деревья меня привечали.
Кто чем мог. Не таясь. Не жалея природных щедрот.
Я сюда убегал от лукавых друзей. От печали.
Отдыхала душа. И владычил лесной приворот.
Значит, есть на земле час блаженства и час накопленья.
Человеку без них очень плохо. И очень нельзя.
Я восславить хочу не пустяшную радость томленья,
А воспрянувший дух — без чего мы замерзнем, друзья.
Я иду по земле. Босиком. С оголенной стопою.
Догорает закат. Я в нем тоже однажды сгорю.
И кончается день. И приходит олень к водопою.
И толкает рогами упавшую в воду зарю.
В АЛЬБОМ
Куда ты делась? Целый век
Ни слуха, ни ответа...
А в Дагестане выпал снег
Посередине лета.
И ветер северный подул,
Как грозное наитье,
Но тут меня мой друг Абдул
Позвал на чаепитье.
На скалы лег павлиний цвет
Вечернего заката.
Стоял застолья теплый свет,
То прямо, то покато.
Сбегали капельки ко дну
Стакана голубого.
А я хочу тебя одну
И ничего другого.
Куда ж ты делась? Целый век
Ни слуха, ни привета...
А в Дагестане выпал снег
Посередине лета.
ШТРИХ
Все дождь да дождь. Да чернотучье.
Да эта слякотная хмарь.
И что-то зыбкое, паучье,
Бросает под ноги фонарь.
Все ночи отдано. Без сдачи.
Горит неон на каланче.
И на виду, у самой дачи,
Застыла
ящерка
в луче...
ЩЕГОЛ
Как причастье, как глагол,
Как иносказанье.
На ольхе сидит щегол,
Требуя признанья.
Птица кинулась в зенит.
Все легко. И просто.
Будто радуга летит
Небольшого роста.
Будто выпорхнул цветок
Посидеть на ветке.
Неба синего глоток
В солнечной подсветке.
И живет в лесу щегол.
В роще без названья.
Как причастье. Как глагол.
Как иносказанье.
|
