 |
ГОЛОСА
№2, 1995
Нина Габриэлян
ФИНИКИЙСКАЯ СТАТУЭТКА
Твои волосы стянуты в строгий пучок,
Но в зрачках твоих — зной звериный.
Ты такая, какой тебя вылепил бог
Из полуденной красной глины.
Археолог в кургане тебя раскопал
Среди мертвых и утвари грубой.
Сколько тысячелетий никто не ласкал
Твои сильные бедра и детские груди.
И веками исхода в тебе не найдет
Вожделенье земли воспаленной.
И потрескался полуоткрытый твой рот
В жажде неутоленной.
ЧЕРЕПАХА
Там, где солнцем лиловым залита
Воспаленная тишина,
Как обломок времен неолита,
Неподвижно лежит она.
И на панцирь ее широкий
Солнце сыплет свой жаркий прах.
Словно чей-то вздох одинокий,
Куст чернеет в белых песках.
Здесь когда-то смеялись дети,
Здесь когда-то цвело бытие...
И хрустят позвонки столетий
Под тяжелой лапой ее.
• • •
Нет, не мужчина, не женщина — райский подросток,
С нежным лицом андрогина, с потрескавшимися губами,
Отрок не более, нежели отроковица —
Мучит и радует душу мою, и играет на флейте,
На тонкоствольной, тягучей, медлительной дудке,
Хочет меня заманить обратно в желтую глину,
В райскую темень, в загробную первоотчизну.
Из цикла «ЭРЕБУНИ»
•
Глаза от света дикого прикрою...
Зачем я тут и что мне надо тут?
Посмертной чернокаменной тоскою
Зачем меня развалины влекут?
Я разве сторож мертвым?
Словно Каин,
Я бормочу:
— Я разве сторож им?
Могильная трава ползет на камень,
Сильна подземным знанием своим.
•
Недвижна крепость
В мареве полдневном.
Умершие цари в меня глядят,
Как будто их усилием подземным
Воздвигнут этот мир и этот град.
Небытие
Так жаждет воплотиться,
Чтобы себе воздвигнуть алтари.
Небытия ваятели, цари
И воины
Бормочут мне:
— Смотри,
Державы нашей вот она, столица.
•
Полдневным сном, покровом сонной майи
От глаз укрыта черная земля.
Шуршит трава,
Шершавая, сухая.
И мнится мне, что я — совсем не я...
На город мертвых
Небо льет свой пламень,
И неподвижно — прямо мне в глаза —
Фасетчатыми страшными глазами
С большого камня смотрит стрекоза.
И ужасом довременным прижата
К стене,
Не в силах оторваться я
От выпуклого слюдяного взгляда,
От взгляда инобытия.
•
Надо мной — урартийский сухой небосвод.
Древний город,
Как будто гигантский ковчег,
С тяжким грузом своим
Неподвижно плывет
По иссохшему руслу подземных рек.
• • •
Лопатка в цепкой маленькой руке.
Ребенок мой играет на песке.
Он строит дом — работой, не игрою
Он занят. Он усердно строит, строит.
А разве я не строю тот же дом?
И над моим младенческим трудом,
Не угрожая, просто отражая,
Сетчатка глаза, крупная, чужая
Нависла низко и следит за мной.
Я занята работой, не игрой!
Я столько извела на это силы:
Сперва в земле фундамент хоронила...
Как верю я надежности могил!
Я тороплюсь, снуют проворно руки,
Но вдруг темнеет — то вверху от скуки
Свидетель дел моих свой глаз закрыл
|
|
