 |
ГОЛОСА
№2, 2017
Ната Сучкова
***
За аншлагом тонкий лед над моей рекой
человек идет, идет легонький такой.
У него куртёшка — швах, курья голова,
он идет себе впотьмах, видимый едва.
Он потом наверняка — выдержал ли лед? —
у прибрежного ларька за угол свернет.
А метель метет себе, лепит в фонари,
где пропащий имярек только что парил.
***
Говорят, в природе есть рыбаки —
что-то вроде норвежского бога,
говорят, есть исток у нашей реки —
мы не ходим дальше порога.
Да и ближе порога ходить не моги —
там одни караси-иноверцы,
что едали рыбники-пироги,
и тому подобные зверства. Не хватает нынче братской любви,
даже в море дела не лучше,
и молчим, и скрываемся, и таим,
как учил команданте Тюльче. У кого в четверг соловей — на нож,
Тот селись вдоль ручьев и рек!
Как писал великий поэт наш и вождь
Афанасий Карпович Хек.
***
Николай идет драчливый:
— Сам откуда? — С Вытегры!
— Что, карман зашит строчными?
— Прописными выпорот!
— Мы вам что ли лыком шиты?
— Ну а мы — подавно!
— Саньку бо´рзого держите!
— Жрите, коль нада´вано! — Слово за слово, братишки!
— Ну-ка, Александер!
И посмотрим, кто — по книжкам,
Ну а кто — десантник! Тары-бары, растабары,
Евы да Адамы,
сушат ватники бакланы,
бантики мадамы! Нас учили, мы учили,
песенки-потешки.
— Добрый Филя, что ворчливый?
— А, робяты, нешто!
***
В инстаграме Пушкина — зимняя дорога,
Маша-недотрога, синие глаза.
Лайкает Жуковский, пара-тройка ботов,
Бенкендорф не лайкает Пушкина, нельзя.
В инстаграме Пушкина дворики одесские,
дюжина шампанского, устрицы во льду,
пистолет на бархате, папильотки женские,
валенки извозчиков — обнови, найду. Дальше — лет за сто листай — автор нас не радует:
мутное и зябкое, строки от руки,
воробьи и ангелы, облака и радуги,
и вопрос от Дельвига: «Пушкин, где стихи?»
|
|
