Арион - журнал поэзии
Арион - журнал поэзии
О журнале

События

Редакция

Попечители

Свежий номер
 
БИБЛИОТЕКА НАШИ АВТОРЫ ФОТОГАЛЕРЕЯ ПОДПИСКА КАРТА САЙТА КОНТАКТЫ


Последнее обновление: №1, 2019 г.

Библиотека, журналы ( книги )  ( журналы )

АРХИВ:  Год 

  № 

ГОЛОСА
№1, 2018

Сергей Золотарев



ДОМОВОДСТВО

Наш дом находился вдали от главных
дорог и вблизи одной,
где ход совершался посредством плавных
движений коры земной.

А море лежало в пяти минутах,
и к дому вели следы
путем наложения новых гнутых
подков приливной воды.

Анютины книги, мои ракетки
служили основой стен,
а впрочем, и в роли москитной сетки
и спутниковых антенн.

Я в кресле-качалке в ветвях ротанга
сидел на веранде, стол
усыпавшей сливой, зашедшей с фланга
и взявшей июль в котел.

В котле между тем клокотало солнце
похлебкой из овощей,
пока из прослойки культурной социум
вываривал суть вещей.

Земля под ногами была ничейной,
недвижимость обросла
полезными связями — с назначеньем
подвоя на роль посла.

И после обеда, читая каждый
свое, выпивая тень
цветочных горшков корневою жаждой,
мы долго листали день.

За эти часы проведя бок о бок
друг с другом немало лет,
мы поняли только, насколько робок
в постели шотландский плед.

Земля окружила себя морями,
чтоб посуху не ушли
без посоха оси ее миряне,
чтоб ночью подтягивали баграми
к скоплениям край земли.

А нас сохранила в пространстве — корнем
всех бед, удали вершок
которого — где-нибудь в мире горнем
случится культурный шок.

Прошедший всю школу от садовода-
любителя до спеца,
я мог размотать дождевую воду
в начало ее — с конца.

И что заставляло так прыгать капли
лягушками на капот,
поздней открывалось нам в клюве цапли,
«Массандры» набравшей в рот.

Но сколько бы ни хлебнули горя
губами своих сестер,
она приносила мне рыбу с моря,
а я разводил костер.

Ловил ее руку и, сжав запястье,
в ладонь насыпал ручей
подсолнуха, чтобы жила во власти
деталей и мелочей.

И знаешь, когда б она ни прижалась
ко мне без меня при всех,
надеюсь, что это не будет жалость —
единственный смертный грех.


* * *
Человек весьма раним.
Потому-то и храним
от своих же закидонов
в тоскованиях по ним.

Псалмопевцы и цари
и Склодовская-Кюри
побиваемы камнями
угрызений изнутри.

Потому и синяки
от разлившейся реки,
и детей еще ночами
надувают сквозняки.

Лбы раскрыты широко,
коли в сердце душ Шарко
поместили и смывают
дни, обросшие жирком.

И чему ни уподобь,
человек — большая топь:
кровь в нем чавкает повсюду,
где ступает в нем любовь.

На кроссовках надпись «гель».
А в зиме зашит апрель
как идущая под вечной
мерзлотою параллель.


ЗЕМЛЯ САННИКОВА

Выпустили нас из «обезьянника»
среди ночи. И куда теперь идти?
Тут запел один про землю Санникова,
что пылает у него в груди.

Говорит, что птицы крови устремляются
прямо в Ледовитый океан
жажды, и ничем иным являются,
как опорным пунктом первых христиан.

Говорит, тот остров как Цветаева,
что завесилась в елабужской дали
облаком сиротства, — широта его
под собой не чувствует земли.

Будь мне Далем, говорит товарищ, будь мне Вициным,
только — кровь из носу — раздобудь
карту удивительной провинции,
где провидцы прозревают путь.

Ладно, говорю, не бзди, отчаянный,
чай, не колумнисты у руля —
остров твой как гриб качает чайный,
но и он по урождению — земля.

Остров твой имеет ту особенность,
что уж никакой Собянин не снесет
собственность, записанную в совестных
книгах — словно киноэпизод.

Образ твой — как гроб стоит хрустальный
в сказочной палатке. В гробе том
на цепях зависимости Даля
спит Олег с полузакрытым ртом.

Вечно спит в холодном изоляторе
содержанья временного — в нем,
словно кислотой в аккумуляторе,
жизни заряжается объем.

Хочешь, повиси пока над бездною.
Я схожу за водкой и вернусь.
Только придержи мне дверь подъездную,
ибо я — на тросике спускающийся груз.

Или вот тебе билеты казначейские.
Выпей. Кстати, помнишь Чумака?
Умер. Разрядился, в том значении,
что нашел покой, наверняка.


<<  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 >>
   ISSN 1605-7333 © НП «Арион» 2001-2007
   Дизайн «Интернет Фабрика», разработка Com2b