 |
ГОЛОСА
№3, 2014
Александр Климов-Южин
* * *
Мне друг звонит по телефону,
А я не слушаю, смотрю,
Как едут лыжники по склону
Крылатскому: — По фонарю...
— Сейчас две капли и залягу...
Струящейся Москвы-реки
Скольжу по зимнему зигзагу.
— Ну, будь... Сегодня далеки Обзоры за Филевской поймой,
Снег ослепительно хорош
На пограничье запрестольной
И до Филевской поймы тож. Как жаль, что я не Ян ван Гойен
Или не Якоб ван Рёйсдал;
День, в ощущениях подробен,
Мне вместо кисти слово дал. О, как точней живописать бы,
Как высветился в январе
Фонарь Нарышкинской усадьбы,
Привычный шпиль на фонаре. Как холодок вселился в холод,
Что кажется вот-вот весна,
И набухает почкой город
В гальванопластике окна. * * *
Тепло, пруд спит наполовину,
И гладь божественно чиста.
Я в воду донку запрокину
Из-за блаженного куста.
Пойдут круги, и ровно в восемь —
Под утренний раздрай ворон,
Под рев, вгрызающийся в озимь,
Последний уберется сон.
И тесть, еще живой, с плотины,
Все это было как вчера,
Обрушит выводок гусиный
И крикнет: «Завтракать пора». * * *
В ночь очертания селенья
Претерпевают измененья:
Не к цели вглубь, в сугробов ширь
Ведет неверный поводырь.
А свет от фонарей в мороз
Лучами достает до звезд,
Но сколько их: один, два, три...
Ни одного, глаза протри.
Чуть впереди, заслышав хруст,
Морозным шаром вздрогнет куст.
Не куст, а ты, следы собак
Ведут тропу через овраг
(Знакомый ужас с поводком), —
И ты не ведаешь, где дом.
|
|
