 |
МОНОЛОГИ
№3, 2014
Артем Скворцов
ЖИВОЙ КОНТЕКСТ (заметки составителя антологии) Составлять антологии современной поэзии занятие сколь захватывающе интересное, столь же и неблагодарное. Еще до выхода в свет любая антология может быть подвергнута критике на уровне идеи. Почему в данной книге только стихи одного периода? Только определенной поэтической группы? Только тысяча стихотворений, а не две? Только... И так далее. Поэтому единственное, чем может оправдаться составитель (если он вообще должен оправдываться), — ясно определить свои установки. По той же причине наиболее весомым контраргументом на антологию может быть не критика, а другая антология, составленная по иным, в идеале более совершенным, но столь же четко заявленным принципам. Идея антологической серии «Лучшие стихи такого-то года», выходящей в издательстве ОГИ*, с одной стороны, естественна почти до банальности, с другой — необычна. Естественно желание собрать под одной обложкой все наиболее интересное, появляющееся в русской поэзии за год, создав своего рода поисковик-навигатор, — ведь обозреть все печатные издания, публикующие стихи, тяжело и профессиональному литератору, а для читателя, не обязанного регулярно следить за специальной литературой, такая одиссея заведомо не под силу. Необычна она прежде всего тем, что в российском культурном пространстве подобных продолжающихся (не разовых!) проектов по не вполне понятным причинам не было. В то же время на Западе, в Европе и особенно в Америке, такие антологии выходят десятки лет во множестве: «Лучшие рассказы года», «Лучшие эссе» и, разумеется, «Лучшие стихи». Интригующим здесь является не только хронологический срез. Не менее важно другое: все эти антологии непременно авторские. Ответственность за выбор каждый год несут разные отдельные люди. Это именно «ручная работа», индивидуальный отбор, предъявление читателю определенного взгляда на предмет — конечно, при условии ориентации составителя в материале. Что норма там, то экзотика здесь. Проект быстро привлек к себе внимание, вызвав как отклики критиков*, так и читательский интерес (все три книги серии пользуются устойчивым спросом в книжных магазинах), причем не только в России: пилотная антология усилиями одного западного энтузиаста методично переводится на английский и выкладывается в сеть (билингвально)**. И пока проект длится — на подходе «Лучшие стихи 2013 года», — уже можно подвести предварительные итоги, поразмышлять о смысле предприятия и о том, что из него получилось. Для начала разберемся с дискуссионным понятием «лучшие». Лучшие по мнению кого? Само собой, составителя. Но не только. Конечно, тексты, категорически составителю не нравящиеся, он в «свою» антологию не пустит. В то же время стремящийся к беспристрастности составитель выбирает не только легшие на душу стихи, но и те, к каким он, вполне возможно, равнодушен, однако умом понимает, что эти сочинения воспринимаются как лучшие («сильные», «тонкие», «оригинальные», «важные», «глубокие», «новаторские», «ошеломляющие», «актуальные», «цепляющие», «великие» — нужное подчеркнуть) у разных групп подготовленных читателей. Таких читателей, которые имеют представление о поэтической традиции и регулярно следят за текущей современной словесностью. В итоге, по мнению составителя, получаем лучшие с точки зрения подобных читателей стихи года. Определить же лучшие стихи вообще, на все времена, находясь здесь и сейчас, одному, даже искушенному, читателю едва ли возможно. Ибо что из нынешнего будет считаться лучшим в поэтической вечности — бог весть. Формально отбор материала ограничен всего двумя издательскими требованиями: а) стихи берутся только из годичной периодики; б) один поэт может быть представлен не более чем тремя стихотворениями. Объем самих произведений в расчет не принимается, потому у одного автора в книге может оказаться опус размером с добрую поэму, а у другого моностих или хокку. Параметры содержательные, которые каждый составитель устанавливает для себя сам, куда интереснее и сложнее. Тут уже одним лапидарным абзацем не обойтись. Приведем здесь фрагмент предисловия к антологии (да простит читатель автоцитату): «Идея данной антологической серии предполагает пристальное внимание к конкретному поэтическому событию. Все прочее — биография стихотворца, его литературное реноме, шлейф социокультурных ассоциаций — остаются за пределами издания. При составлении книги виделись две задачи, на первый взгляд противоположные по смыслу, но тем не менее взаимосвязанные. Первая — отобрать из тысяч опубликованных в течение года текстов стихи, способные восприниматься в качестве полноценных самодостаточных артефактов. Вторая — по возможности дать запоминающийся образ современного русского поэтического контекста. Реальный поэтический контекст сам по себе интересен главным образом историкам литературы. Он по обыкновению состоит из массива строк разного качества, и лишь немногие из них имеют художественный вес. Поэтому в данном случае возник особый контекст — совокупность избранных стихов, являющих по субъективному мнению составителя заметную часть того лучшего, что породила русская поэзия в 2012 году. Здесь читатель увидит не столько среднестатистическую современную поэзию, сколько ее парадный портрет». Развернем эти тезисы. Прежде всего: отдельный текст, состоявшееся конкретное событие, артефакт — важнее того, кто написал (тем более важнее степени известности того или иного имени). Установка «печатаем не тексты, а авторов» максимально далека от нашей. Здесь все наоборот: печатаем тек-сты, а не авторов. Если совсем кратко, то принцип может быть обозначен так: художественность превыше всего. Казалось бы, проще и традиционней некуда. Но в нынешней социокультурной ситуации восприятие эстетического события самого по себе во многих случаях оказывается почти невыполнимым делом. К незамутненному восприятию стихов надо пробиться через массу внелитературных факторов или, согласно формуле классика, фактов не литературы, а литературного быта. Вот лишь некоторые: известность того или иного автора в определенных кругах, внимание к нему СМИ, частотность появления на телевидении, протяженность его френдленты в Сети — и прочая, и прочая. Поэтому тех, кто отвык воспринимать художественный текст как таковой, без биографических, социальных, а иногда и политических подпорок, антология может привести в недоумение или даже возмутить: не на что опираться и нечего обсуждать, кроме самих стихов! Пару лет назад мне довелось высказать в печати идею довольно радикального (а с определенной точки зрения даже экстремального) проекта «Аноним»*. Предлагалось вернуть в периодику практику анонимной публикации стихов. Пусть текст отвечает сам за себя. Тогда было бы видно, как в этом «незащищенном» художественном высказывании обстоит дело с жанром, композицией, темой, словарем, стилем, образностью. С индивидуальной интонацией. Со знанием традиции и смелостью новаторства. С талантом, наконец. Увы, «Анониму», видимо, не суждено реализоваться, во всяком случае, в обозримом будущем. Но проект «Лучшие стихи...» невольно приближается в значительной степени к этой задумке. Имена и фамилии здесь еще есть, но главное все же не они. Не авторы, знаменитые или почти неизвестные, а сами стихи. Пусть между читателем и современным поэтическим словом стоит как можно меньше того, что не служит эстетическому восприятию текста. Предельно честная игра. Почти полная чистота культурного эксперимента. Еще чуть-чуть — и гамбургский счет. Теперь о «парадном портрете». Почему материал для антологии берется из периодики, а не из книг стихов? Прежде всего, поэтических книг в течение года выходит множество, и обозреть все сотни (а то и тысячи) изданий сложно уже просто практически. В принципе и такая задача выполнима. Однако главная причина в ином. Для антологии из разряда «the best» периодика значительно ближе сущностно. Книги в подавляющем большинстве случаев авторы составляют сами и имеют право включать в них все, что им заблагорассудится, тогда как в журналах стихи по необходимости проходят некий отсев, произведенный другими. Где-то он жесткий, где-то нет, но сам первичный отбор в любом случае проводится. Таким образом стихи, взятые для антологии из периодики, — это отобранное из отобранного, тексты, прошедшие как минимум через тройное «сито»: решение самого автора, выбор редактора и, наконец, мнение антологиста. В этом случае можно с особым основанием надеяться и на репрезентативность материала, и на «повышение его качества». «Парадность» формируется за счет концентрированности на относительно небольшом пространстве одной книги того, что в реальности рассеяно по тысячам источников. Возьмем такой пример. Предположим, в антологии читатель увидит идущие подряд три превосходные стихотворения Икса, Игрека и Зета. И только составителю известно, что у Икса этот один шедевр был единственной годовой публикацией, у Игрека одно стихотворение выбрано из десяти изданных за тот же период, а у Зета — из ста. Есть и другие, обычно более частные, задачи, с которыми сталкивается составитель. Например, в формируемой миниподборке из трех стихотворений (в случае, если у автора их набирается именно три) нежелательны тематические, стилистические и формальные повторы. Разнообразие — одно из непременных достоинств подобных изданий. Тут иногда приходится решать и взвешивать, что выигрышней для книги как целого — дать вполне пристойное, «типовое» для автора произведение, пусть даже и не столь выразительное, дабы нейтрально показать его устойчивую манеру, или, напротив, выбрать необычное, зато очевидно яркое? Выбор во многих случаях делался в пользу второго, оттого некоторые поэты в антологии выглядят, может быть, не совсем похожими на самих себя, зато отбор наиболее броского и оригинального, хочется надеяться, шел на пользу общему делу. Ведь антология — не хрестоматия и не справочник, в идеале ее желательно воспринимать как единый текст, сотканный из нескольких сотен разнообразных частиц. Перейдем к конкретным числам. Для «Лучших стихов 2012 года» было просмотрено более пятидесяти годовых подборок бумажных и сетевых журналов и альманахов, публикующих современную русскую поэзию. По самым скромным подсчетам, годовой вал этой периодики составил около 8000 текстов. В результате в книге оказались: — продукция 31 журнала, — 216 стихотворений 146 авторов. Обратим внимание на следующее: — из некоторых изданий, как общероссийских, так и региональных, не взято ничего (не станем их называть, чтобы никого не огорчать, — кроме того год на год не приходится, ротация журналов происходит постоянно); — одни издания выглядят урожайными («Арион», «Знамя», «Новый Мир»...), другие не очень («Бельские просторы», «Наш современник», «©оюз Писателей»...); — произведений, отобранных для книги из общего числа текстов, — менее 3-х процентов. Несколько слов о результатах анализа материала, составившего книгу. Как легко убедиться любому читателю, антология наглядно демонстрирует утрату актуальности географического признака. Где живет тот или иной автор, в столице или провинции, в России или за рубежом, сейчас уже непринципиально. Границы меж названными оппозициями размылись, во многих случаях просто исчезли. Люди, умеющие писать хорошие стихи, есть везде, где владеют русским языком и культурой, и хотя по-прежнему около четверти авторов антологии связано с Москвой, прочие города, веси и страны тоже оказываются не в обиде. Современный поэт существует не столько в конкретной географической точке, сколько в определенном культурном пространстве, создаваемом теперь во многом Интернетом. Поэтому понятие провинциальности меняет свою суть: если провинциальность и есть, то она не в географии, а, как говорил булгаковский персонаж по схожему поводу, в головах. Интересно и другое — талантливому автору остаться никому неведомым сейчас едва ли возможно. Культурное пространство проницаемо, проблема выхода на специализированную аудиторию сравнительно легко разрешима, и если автор желает проявиться, то рано или поздно его заметят вне зависимости от места обитания. Для встречи читателя с яркими стихами важно не то, где поэт живет, а то, где публикуется. Следующее наблюдение над материалом: лицо современной русской поэзии составляют преимущественно авторы среднего и старшего поколений. На их долю приходится бoґльшая часть заметных стихов. Авторы до 35 (включительно) в целом уступают им и количественно, и качественно. Нет, молодые, разумеется, в печати представлены в полной мере, но, увы, далеко не всем удается предъявить нечто воистину свежее и значительное. Ситуация небезынтересная, особенно если учесть, что в истории поэзии бывали периоды, когда побеждала противоположная тенденция. Здесь, впрочем, рано делать выводы. Возможно, некое «отставание» молодых объясняется увеличением в современном мире срока роста творческой личности. Слишком многое надо освоить, понять и прочувствовать, прежде чем появится и окрепнет способность к собственному художественному высказыванию. Кто знает, быть может, расцвет нынешней молодой генерации еще впереди, и мы просто являемся свидетелями естественного процесса (посмотрим, какой будет ситуация лет через десять). В эстетическом отношении стихи образца 2012 года демонстрируют на первый взгляд плюрализм без берегов. Кажется, нет таких поэтических традиций, которые не были бы продолжены, и нет таких экспериментов, которые не были бы реализованы. Вновь прибегнем к автоцитате: «В антологии можно найти воплощения самых разных эстетик, поэтик и стилистик. Под одной обложкой мирно уживаются постакмеистическая ясность и радикальный авангардизм, строгая классическая силлаботоника и графически модернизированный верлибр, метафизическая глубина и простота декларации, дневниковая камерность и одический размах, постмодернистская ирония и ювенильный наив, индивидуальная густая метафорика и повседневная речь улицы, вневременные откровения и политическая злободневность...» Тем не менее в антологии проявляются и некоторые устойчивые тенденции. Основными системами русского стихосложения остаются силлаботоника, тоника и верлибр, силлабика же смещена в область маргиналий, хотя и не демонстрирует склонности к исчезновению. Среди трех ведущих систем ни одна не оказывается центральной. На силлаботонику и тонику приходится примерно три четверти от общего количества текстов, почти четверть занимает верлибр. Это говорит в пользу того, что свободный стих не вытесняет из русской поэзии метрический, но и регулярный стих не может полностью удовлетворить современное поэтическое чувство. С точки зрения стилистики выделить некие общие поветрия крайне сложно и рискованно. В то же время можно заметить превалирование говорного стиха в противовес напевному и риторически-декламационному. Похоже, интонация, близкая обычной разговорной речи (или имитирующая ее), ближе уху современного поэта, чем изысканное мелодическое благозвучие или патетика в одическом духе. Так что же принципиально нового дает опыт подобных антологий современному русскому поэтическому сообществу, помимо собственно «собрания букета» стихов? Проект решает три насущные практические задачи. О первой речь уже шла: дать интересующемуся, но недостаточно информированному читателю в руки навигатор в стиховом океане. Вторая параллельна: дать представление о многообразии современной русской поэзии самим поэтам, ведь, положа руку на сердце, не все регулярно и въедливо читают и принимают к сведению то, что создают коллеги по перу. И наконец третья, наверное, самая амбициозная, — провести своего рода смотр, выяснить, кто есть кто в современной русской поэзии. Не в смысле установления ранжира, а в более простом: узнать, кто вообще есть. Кого имеет смысл читать, о ком имеет смысл говорить и писать в первую очередь. Попытки назвать истинное число современных русских поэтов делались за последние годы неоднократно. Назывались самые разные величины — от нескольких сотен до полумиллиона (см., например, сайт «Стихи.ру»*). Как же считать, что принимать во внимание? Каждый конкретный журнал и каждое издательство, публикующие современную поэзию, имеют свои пристрастия и свой список авторов, где-то пошире, где-то поуже, но всегда «тенденциозный» (употребим это слово без отрицательной коннотации, просто в качестве констатации). Значит, только на такой критерий опираться нельзя. Учитывать ли частные мнения экспертов (критиков, кураторов литпрограмм, редакторов, издателей, филологов, самих поэтов)? Да, обязательно, — но помня, что у всякого эксперта тоже свои «обоймы» авторов и что человеку свойственно ошибаться. Обращать ли внимание на фестивали, от скромных однодневок для небольших поэтических групп до гигантов для сотен участников вроде «Киевских лавров»? Ведь, как известно, на них качество стихов не всегда является главным критерием, подчас более важны возможность потусоваться и элементы шоу. Получается, и фестивали не дают ясной картины. Не лучше дело обстоит и с интернет-ресурсами, где, казалось бы, присутствуют только тексты, без социальной аранжировки. По словесным свалкам типа «Стихи.ру» живой контекст не выстраивается, только мертвый, схоластический. Сколько ни перекладывай мириады разнокачественных обломков, слово «вечность» из них не выложишь. Даже если на подобном сайте и запрятаны стихи современного Ходасевича, отсутствие достойного культурного фона неминуемо профанирует их. Скорее всего, читатель просто не докопается до золота. Для возникновения подлинного контекста нужен осмысленный подход при его создании и установление системы связей между такими разными отдельными точками. Перечисленные варианты ориентации в современном поэтическом пространстве, без сомнения, должны учитываться, но все они несовершенны. Приближение к объективности возможно только как итог сопоставления разных подходов, при котором может возникнуть эффект пересекающихся множеств. В данном случае — настоящий, живой поэтический контекст. Контекст как система сложных культурных связей — результат вдумчивой, творческой работы многих и многих. Он в каком-то смысле более ценен, чем отдельный текст, ибо создает ситуативное сверхъединство, сверхсмысл и даже если не образ сверхпоэта (призрак ницшеанства тут не к месту), то, во всяком случае, образ Единства Поэзии. И пятьсот тысяч поэтов, и пятьсот в равной степени или миф, или блеф. Пятьсот тысяч авторов — да. Может быть, и миллион, почему нет? Но не поэтов с узнаваемым мелосом, с оригинальной системой образов и мотивов, с мощным культурным бэкграундом, с безупречным владением стиховой техникой. Поэтому принцип проекта «Лучшие стихи» — ежегодный отбор отбора, производимый разными составителями, — представляется одним из наиболее действенных (хотя и тоже не идеальным). И как он показывает, истинное число русских поэтов ныне значительно меньше, чем полмиллиона. Попробуем теперь произвести уточнение этой грубой оценки. Суммарно в вышедших антологиях «Лучшие стихи 2010—12 годов» 270 авторов. Из них 37 появляются трижды (ежегодно), 61 — дважды и 172 по одному разу. Для экономии журнального места приведем полный список только представителей первой группы: М.Айзенберг, А.Алехин, Д.Безносов, М.Бородицкая, А.Василевский, М.Галина, В.Гандельсман, С.Гандлевский, Н.Горбаневская, И.Ермакова, И.Иртеньев, Ю.Казарин, Е.Карасев, Б.Кенжеев, А.Коровин, Ю.Кублановский, И.Кузнецова, А.Кушнер, Д.Легеза, А.Леонтьев, И.Лиснянская, А.Логвинова, А.Машевский, А.Мирзаев, В.Муратханов, В.Павлова, А.Порвин, А.Пурин, Г.Русаков, В.Салимон, Е.Степанов, С.Стратановский, А.Тимофеевский, Б.Херсонский, А.Цветков, Ф.Чечик, О.Чухонцев. Если читатель с удивлением не обнаружит здесь такие, например, имена, как Н.Азарова, М.Амелин, Н.Байтов, А.Беляков, С.Бирюков, М.Ватутина, И.Волков, Л.Горалик, О.Дозморов, В.Емелин, М.Еремин, А.Кабанов, С.Кекова, Т.Кибиров, А.Климов-Южин, С.Круглов, В.Куприянов, А.Левин, Г.Медведев, В.Месяц, О.Николаева, А.Переверзин, М.Степанова, В.Строчков, Д.Тонконогов, А.Улзытуев, И.Фаликов, Е.Фанайлова, Г.Шевченко, Г.Шульпяков, О.Юрьев, С.Янышев, то это означает лишь то, что они с вероятностью, близкой к ста процентам, встречаются либо во второй, либо в третьей группах. Составители работали в одиночку, независимо не только друг от друга, но вообще от кого и чего бы то ни было, у каждого из них — свои сложившиеся взгляды на историю и современность русской поэзии. Тем не менее значительная часть имен в трех книгах одна и те же, и общее число авторов в каждом томе не слишком разнится: 129 — 137 — 146. О чем это говорит? Есть ряд поэтов, мимо которых пройти невозможно, любой ответственный читатель заметит их вне зависимости от собственных пристрастий. И число этих людей ограничено. Добавить к нему еще тех, кто время от времени выдает нечто эстетически стоящее, сделать поправку на скорость письма (есть авторы медленно и мало пишущие) и естественное течение времени (кто-то уходит из жизни, какие-то имена возникают впервые) — и получится цифра активно действующих, истинно современных русских поэтов во всех смыслах прилагательного «современный». Где-то в пределах 250 имен. Вот это уже похоже на объективную оценку. Заметим, проект называется не «Лучшие авторы», а «Лучшие стихи». Еще раз: печатаем тексты, а не авторов. Тем не менее, естественным образом от текстов мы, в конце концов, неизбежно приходим к авторам — именно так, а не наоборот. По антологии видно: лучшие стихи чаще, чем дилетанты или посторонние, пишут неслучайные в поэтическом мире люди. Что нормально для любого вида искусства. График выстраивается по нескольким точкам. Трех в данном случае недостаточно, однако появилась надежда на дальнейшее и довольно скорое прояснение картины. Остается подождать еще нескольких годовых антологий. Фактически именно теперь многолетние рассуждения о состоянии современной русской поэзии с их впечатляющей амплитудой мнений от невиданного расцвета до полного упадка можно поверить обдуманной и приведенной в систему эмпирикой. Она предъявлена любому непредвзятому взору: вот, друзья, какая у нас поэзия. Не в теории, а на практике. Вот то, что есть на самом деле. И есть у нас, как выясняется, не так уж и мало. Даже если считать по минимуму, опираясь на ограниченные рамки конкретной книги, то две-три сотни хороших, замечательных или даже выдающихся стихов за год — право, достойный результат. Трудно сказать, есть ли у нас сейчас поэтические гении, но зато совершенно очевиден богатейший поэтический контекст. Такой, наверное, антология и получилась — демонстрацией коллективных достижений. Результатом общего дела. Торжеством живого контекста. Воздадим должное всем его участникам. __________________________________________________________________________ * Лучшие стихи 2010 года. Антология / Составитель М.Амелин. М.: ОГИ, 2012; Лучшие стихи 2011 года. Антология / Составитель О.Дозморов. М.: ОГИ, 2013; Лучшие стихи 2012 года. Антология / Составитель А.Скворцов. М.: ОГИ, 2013. * М.Гарбер. «Между горним в себе и земным». О поэтической антологии «Лучшие стихи 2010 года». — «Интерпоэзия» № 2/2012; А.Кузнецова. Просто так называются (об антологиях «Лучшие стихи…»). — «Арион» № 4/2013; А.Пудов. Поэтический навигатор. — «НГ-Экслибрис» 23.01.2014; Е.Сафронова. «А непосредственно муза…» — «Знамя» № 3/2014. ** http://notesofanidealist.wordpress.com/category/russian-poetry/ * А.Скворцов. Заметки по краю круглого стола. — «Знамя» № 4/2012. * http://www.stihi.ru/. Вот состояние дел на 22.07.2014: «Стихи.ру — крупнейший российский сервер современной поэзии, предоставляющий авторам возможность свободной публикации произведений. На сегодняшний день 22 июля 2014 года 579688 авторов опубликовали 25849964 произведений, сейчас 1260 авторов в сети. Если вы пишете стихи — приглашаем опубликовать на сервере Стихи.ру».
|
|
