 |
ГОЛОСА
№2, 2016
Евгений Черников
* * *
На балконе простыло белье,
первый снег пролежал до обеда —
заглянула зима проведать,
как живется нам без нее.
У пивнушки стоят мужики,
у кормушки снуют синицы...
Эх, начищу-ка башмаки! —
для чего-нибудь пригодится.
ВСТРЕЧА С ВЕТРЯНОЙ МЕЛЬНИЦЕЙ
На холостом ходу
вращается ветряк.
Я ближе подойду.
Он сам — как холостяк:
он смотрит сквозь меня
налитыми глазами,
хмельной от ячменя,
раздавленного за день.
Он мелет языком,
ругается несносно,
и я с ним не знаком,
но расходиться — поздно.
На ветреную речь
что я ему отвечу?
Я — голова без плеч,
а он — сплошные плечи.
Я треском оглушен,
подавлен превосходством
и начисто лишен
былого донкихотства...
* * *
Я видел забор, сколоченный из дверей,
и каждая дверь казалась другой старей:
вот эту при Брежневе пьяный пинал ногой,
а та при Хрущеве вышла недорогой.
А к этой прильнувши — ну до чего тонка! —
при Сталине ждали каждую ночь звонка.
За каждой кипели борщи, и кипела страсть,
смеялись дети, и нечего было красть.
А ныне стоят преградою на пути,
и ни в одну из них уже не войти.
АВГУСТ
Настойку на меду
на липовом поставил,
снял яблоки в саду
и Спас на славу справил.
Сжал в поле полосу,
ручей подернул рябью,
аукался в лесу
тонюсенько, по-бабьи.
О красоте земной,
о времени текучем
заговорил со мной
на языке дремучем.
* * *
Высыхает молоко на губах, запекается кровь.
Первая любовь превращается в чужую бабу:
выбоины ее, мои ухабы
не совпадают — в глаз, а не в бровь
бьет время. Ах, хотя бы
были живы все те,
кого уже нет!
Столько лет платили за свет,
чтоб лежать в темноте...
* * *
В темноте, в тесноте,
как у матери в животе —
не младенец уже, а мужик
(сам еще не привык) —
я в автобусе ехал,
меня трясло
на ухабах — да так, как трясет от слов,
тех, что Боженька подсказал!..
Точка. Автовокзал.
В МУЗЕЕ
в музее
я помогал упаковывать выставку
Древний Египет
там все было ненастоящее
мумии из фанеры
статуэтки из пенопласта
ничего не значащие иероглифы
тогда я подумал
как все это в сущности смешно
а люди смотрели и восторгались
они всерьез
испытывали
священный трепет прикосновения к истории
так вот в чем разница
между нашими цивилизациями
подумал я
настоящим был только песок
* * *
Вспоминаю до сих пор:
вышел маленький во двор —
и в глазах от солнца змейки,
а старухи на скамейке
деревенскую поют,
мне конфеты подают.
И у самой старой прялка
потемневшая в руках.
Мне старуху эту жалко —
нить выходит в узелках.
Кабы знать, что это значит,
кабы ведать наперед,
почему окошко плачет
и картошка не цветет!
Верь не верь — сбылись приметы,
девяностые не врут:
и Советов больше нету,
и старухи перемрут,
детство сладкое растает,
утечет в мирской бардак...
Вьется-вьется нить простая
и не кончится никак.
|
|
