 |
ГОЛОСА
№1, 2006
Евгений Карасев
БЕЗМЯТЕЖНАЯ УЛОЧКА
Я не знал о существовании этой тихой мирной улочки,
хотя приходилось изрядно по городу путаться.
Стары домики, огороды и нелепая в малолюдном уголке
крошечная булочная,
к тому же работающая круглосуточно.
Но странно: кроме торговой точки, здесь все было узнаваемо,
даже мох
на провисших до земли ворoґтинах.
После многих нескладных, несуразных дорог
Я будто вернулся на забытую родину.
Казалось, стукни вон в то окно
и высунется корешок мой уличный.
Но я не стал будить что было давно
и толкнулся в новую булочную.
У ПОСЛЕДНЕГО ПРИЧАЛА
Неприютным вечером,
возвратясь из мест не столь отдаленных,
сижу на берегу речки,
как у избы спаленной...
Тюрьмы, ссылки,
табак прогорклый —
укатали сивку
крутые горки.
...Речка под ветром стыло морщится,
прибившаяся пена, как хлопья
лошадиной слюны.
Жду перевозчика
с той стороны.
ПОРА ХОЛОДНЫХ ДОЖДЕЙ
Устал грести —
и ни шиша в горсти.
Уплыли весла,
утекли весны.
...В продрогшем парке гипсовая цапля
клювом ловит стылые капли.
ПРИЧУДА
Меня порой тянет побродить по дождливому лесу
в резиновых сапогах, в капитальном плаще.
В такую разливень и без всякого охотничьего интереса —
причуда из ряда лишь мне понятных вещей...
Промокший до нитки в чащобе таежной,
сбежав из лагеря после побудки,
я мечтал не о водке и бабах —
о теплой одежке
и прочной сухой обувке.
...Я блукаю по сыплющему гнусную мокрядь ельнику,
как когда-то по гиблой пади,
облаченный в основательную добротную робу,
не оздоровительного моциона ради —
в который раз хочу уверовать в заправдашность
нынешнего своего гардероба.
ПРЕДЧУВСТВИЕ БЕЗБИЛЕТНИКА
С промозглой улицы в автобус вошла
бродячая собака, —
с ней пришли озноб и дождевая вода.
Нос держит в поисках дома ли, мусорного бака,
а может, как я, в никуда.
Смотрит глазами искательными,
вздрагивает при каждом движении ноги.
Видно, дорога не была скатертью —
досталось бедняге на пироги.
Вскоре пса вытурили из передвижного убежища.
И никто за бездольную тварь не ударил
пальцем о палец.
Похоже, я следующий —
«заяц».
ГОРОДСКАЯ ПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ
Эта высоченная заводская труба, видная
со всех концов города,
для многих служит своеобразным ориентиром, маяком.
Меня же прельщает красавица гордая
неспешно курящимся над ней дымком.
Значит, кто-то там, внизу, с утра раннего
ворошит, шурует печи.
И по кирпичному стволу вместе с продуктами сгорания
поднимаются и частицы тепла человечьего.
...Время нашенское завтрашним днем не радует.
Мотаемый по кочкам несносной судьбой,
я, возвращаясь, с тревогой выглядываю —
живет ли дымок над трубой.
НЕВЕСЕЛЫЙ АТТРАКЦИОН
Закрываю глаза — мелькают картинки пройденного,
ровно я на карусели и кружится голова.
В прошлом и сахар слаще, и крупней смородина,
уверяет всезнающая молва.
И действительно память старается выхватить из былого
только то, что хочется воротить, удержать.
Отсеивается опостылевшая полова,
точившая душу ржа.
Но на этот раз утешный механизм не срабатывает:
сахарин в пакетиках,
вместо ядреной ягоды — прессованный чай фруктовый.
Я, как счастливое число на билетиках,
высматриваю в проносящейся круговерти
хоть чуток фартового.
...Мчат наперегонки кони, жирафы, львы с гривой…
Открываю глаза — точно агрегат обесточенный,
карусель останавливается: самодельная вобла,
бутылка с пивом.
И я один на захламленной пластиком обочине.
В ТУПИКЕ
Улочка. Домишки древние.
Колонка знакомая с детства.
Словно в старом добром времени,
Здесь можно переждать кавардак,
отсидеться.
Я забираюсь сюда, как на полку
отцепленного вагона.
И даже улавливаю запах карболки —
дух санпропускников исконный.
Заботит только, как долго
будет уберегать меня проверенный схрон.
И если однажды загремлю с полки,
значит, и мой подцепили вагон.
|
|
